Родители ребенка, принимающего психоактивные вещества (ПАВ), напряженно стараются понять его, справиться с проблемой собственными силами, изменить или контролировать ребенка и его аддиктивное поведение. Концентрация на проблемах достигает степени компульсивности, поскольку они ни о чем другом думать не могут. Это ярче выражено у матерей, чем у отцов. Родители отодвигают на задний план свои интересы, чувства и потребности. Они продолжают опекать, предпринимать бесполезные действия по «спасению» ребенка и не в состоянии ни изменить, ни прекратить такое поведение. При этом они не могут удовлетворять должным образом свои важные потребности – отдыхать, концентрироваться на своих интересах, посещать врача в случае необходимости.

 Значимые близкие могут ненамеренно и весьма незаметно для себя поощрять аддиктивное поведение подростка, несмотря на свои «благие намерения». Тем самым созависимость предполагает выполнение роли пособника. Типичное поведение пособника включает: игнорирование проблемы, попытки скрыть, спрятать, покрыть проблему, защиту больного зависимостью от последствий, взятие на себя ответственности за поведение – освобождение из вытрезвителя или тюрьмы, оплата адвоката или кредиторов, звонки в школу с ложными объяснениями прогулов и т. п., угрозы и критику в адрес больного, покупку алкоголя или других психоактивных веществ, совместное с больным употребление алкоголя либо другое саморазрушающее поведение.

 Неэффективные попытки созависимых контролировать отклоняющееся поведение зависимого фактически подкрепляют и поддерживают такое поведение.

В поведении созависимых отмечается ряд парадоксов:

Первый парадокс: созависимые думают, будто они могут контролировать как свое поведение, так и поведение близкого человека, страдающего зависимостью. Фактически это зависимые держат под контролем поведение созависимого.

Второй парадокс: созависимые подчиняют свои потребности нуждам зависимых и занимают положение жертвы. Фактически созависимые занимают доминирующее положение и подчиняют себе зависимого человека, так что созависимый выступает не столько жертвой, сколько диктатором, обидчиком, преследователем.

Третий парадокс: созависимые желают прервать употребление психоактивных веществ, используя награду (например, забота о больном во время кризиса) либо наказание (негодование по поводу его поведения). Оба средства (награда/наказание) служат лишь поддержанию привычного поведения больного с зависимостью.

Описано несколько стилей совладания со стрессом созависимого, связанным со злоупотреблением психоактивными веществами. Это широкий спектр поведенческих реакций – от тотального отвержения (rejection) ребенка до выпутывания себя, отъединения (disengagement) и чувства одиночества. Также отмечается поведение, которое защищает и заслоняет человека, принимающего ПАВ, не позволяя ему встретиться с естественными последствиями своего поведения, связанного с употреблением психоактивных веществ.

В соответствии с моделью стресс-копинг-здоровья (stress-coping-health model) предполагают, что проблемы, связанные с употреблением психоактивных веществ, являются стрессогенными для родственников, ведущими к появлению напряжения, часто в форме физических и/или психических нарушений здоровья. Стресс побуждает членов семьи развивать копинг-стратегию, которая бы смягчила напряжение у родственников. Структура копинг-стратегии может быть описана тремя факторами: вовлеченность (поглощенность) (engaged), бездействующая толерантность (tolerant_inactive), отстраненность (withdraval).

Вовлеченность. Родители считают и высказывают в семье, что употребление алкоголя или наркотиков огорчает их, портит настроение, пытаются ограничить употребление и выдвигают определенные требования. Заявляют, что не будут принимать объяснений по поводу употребления психоактивных веществ, умоляют прекратить, говорят, что следует сделать, сообщают о своих ожиданиях в отношении потребления психоактивных веществ.

Бездействующая толерантность. Взрослые  извиняются за зависимого, покрывают его потребление или соглашаются с тем, что подросток виноват. Не могут принимать решения, слишком напуганы, чтобы что-то делать. Пытаются содержать дом и быт так, чтобы все выглядело нормальным, или притворяются, что все хорошо.  Высказывают угрозы, которые фактически  не приводят в исполнение.

Отстраненность. Когда зависимый находится под действием наркотиков, взрослые могут оставлять его, заниматься своими собственными делами и вести себя так, как будто ребенка нет. Не отказываются от своих интересов или находят новые интересы.

По частоте этих стилей на первом месте оказалась вовлеченность, остальные два стиля представлены с равной частотой, причем различия между группами с разной социокультурной ориентацией (коллективистская либо индивидуалистская) минимальны. Все три стиля не являются здоровыми и приводят к выраженным проявлениям созависимости у членов семьи. Каждый стиль нуждается в коррекции.

Несмотря на некоторые разные взгляды в трактовке созависимого поведения родственников больного, все авторы сходятся на том, что семья страдает предсказуемым образом, что модель страдания сходна в различных культурах и что без терапевтического вмешательства поведение членов семьи поддерживает аддиктивное поведение больного и разрушает здоровье созависимого родственника.

http://www.kantuev.ru/sozavisimost/ 

Москаленко В.Д. 

ФГУ «Национальный научный центр наркологии Росздрава», Москва.

Материал подготовлен Еленой Дугиновой.